Строительство загородной крепости было начато в 1158 году и длилось до 1165 года. По замыслу Андрея Бо­голюбского это должен был быть небольшой, но хорошо ук­репленный замок, по примеру западноевропейских. Он был окружен мощными земляными валами, имевшими в осно­вании до 20 м и высоту до 6 м. Поверх валов были воздвиг­нуты белокаменные стены с боевыми башнями. За валами располагались рвы, наполненные водой. В плане крепость представляла собою четырехугольник неправильной формы, самая протяженная сторона которого выходила к крутому берегу Клязьмы, протекавшей под стенами города (ныне русло реки переместилось к югу, образовав обширную пой­му). Периметр валов достигал 800 м. Княжеская часть го­рода с дворцом и собором занимала юго-западный участок крепости (еще и сегодня здесь можно видеть остатки оп­лывших валов и заболоченного рва).

Большую часть времени Андрей Боголюбский прово­дил в своей загородной резиденции. Здесь по его зову соби­рались военные дружины, здесь он принимал иностранных послов и богатых купцов, здесь он занимался другими важ­ными государственными делами.

Но расцвет Боголюбова был недолгим — всего около 16 лет. Темной глухой ночью 29 июня 1174 года князь был злодейски убит в своем замке заговорщиками. Во главе за­говора стояли братья его жены Улиты — Петр и Яким Куч- ковичи, ставленники боярской оппозиции. Поводом, послу­жившим к расправе над князем, была казнь им одного из братьев Кучковичей. Тайно проникнув под покровом ночи во дворец и предварительно через подкупленных слуг обезаружив князя, убийцы ворвались в опочивальню и набро­дились на него. Андрей оказал яростное сопротивление и убил одного из заговорщиков. Но силы были неравны. Тя­жело раненный, князь пытался спрятаться в лестничной башне. Но заговорщики нашли его там и убили, а тело выбросили во двор.

Дворец был разграблен. Вскоре в округе вспыхнуло восстание крестьян и ремесленников против княжеских приближённых и бояр. Восставшие подвергли город опусто­шительному разорению. Монголо-татарское нашествие окончательно привело Боголюбово в упадок. В XIII веке на его развалинах был основан Боголюбовский монастырь. 11» вплоть до XVI века Боголюбово считалось «градом За­лесным» наравне с Владимиром, Муромом, Гороховцом, | уздалем, Юрьев-Польским.

Осмотрим вначале монастырские постройки. Шумная автомагистраль «Москва — Горький» пролегла возле самих стен монастыря, вдоль его северной границы. Сойти с ав­тобуса удобнее у центрального входа в монастырь.

Здесь в середине XII века были поставлены белокамен­ные Святые врата с надвратной церковью апостола Андрея. Сегодня на их месте стоит надвратная Успенская церковь- колокольня. Она построена в 1841 году в линии ограды и нанимает доминирующее положение в монастырском ан­самбле. Ее высота — 58 метров. В плане представляет квад­рат четверика (в центре) с полукруглыми одночастными апсидами с запада и востока. В нижнем ярусе устроены па­радные ворота в виде арочного проема, оформленного с юга п севера торжественными портиками. Над воротами возвы­шается двухэтажная церковь. Над ней устроена круглая с арочными проемами колокольня, завершенная сферической кровлей со слухами и фигурной главой в виде короны. Фа- гады оформлены красивыми полуколоннами композитного ордера.

За воротами вздымается громада собора Боголюбской богоматери. Свое название храм получил в честь знамени­ той иконы Боголюбовой богоматери, написанной в сер един о XII века по заказу князя Андрея для своего загородного дворца (ныне во Владимирском музее). Собор возведен в 1855—1866 годах в центре монастыря. Его массивные фор мы и преувеличенно грузные тяжеловесные пропорции подавляют все окружающее. По своему характеру — это огромный пятиглавый крестокупольный собор, выстроен­ный в русско-византийском стиле, развитом в середине XIX века придворным архитектором К. А. Тоном. Строил­ся собор под наблюдением губернского архитектора Я. М. Никифорова. Архитектура здания ориентирована на древнерусские соборные храмы. Снаружи об этом свиде­тельствуют пятиглавие, членение фасадов на прясла, поза- комарное покрытие, внутри — деление интерьера посред­ством столбов на нефы, система парусных сводов и под- пружных арок.

К востоку от собора расположен двухэтажный келей­ный корпус. Он построен в 1830 году в строгих и даже ску­пых формах классицизма. По его образцу в 1883—1884 го­дах был возведен келейный корпус в Благовещенском мо­настыре в Муроме. Протяженное с юга на север здание замыкает пространственную композицию монастыря с вос­точной стороны.

В западной части монастырской территории находятся еще два двухэтажных корпуса. Один из них дом архиман­дрита, построенный в 1786 году, другой — дом келаря (вто­рая половина XVIII века), в котором до 1883 года находи­лась небольшая домовая церковь мученика Иустина Фило­софа. В XIX веке оба здания были сильно перестроены.

Возле южной стены монастыря, замыкая соборную пло­щадь с юга, расположена Благовещенская трапезная цер­ковь. Она сооружена в 1683 году на месте древней церкви мученика Леонтия, возведенной еще Андреем Боголюбским в 1160 году. В начале XIX века церковь была перестроена и значительно утратила первоначальные формы. Однако это весьма интересный образец трапезных храмов XVII ве­на. Первый этаж использовался под хозяйственные нужды, второй представлял обширную светлую одностолпную па­лату, перекрытую крестовыми сводами, Барабан лукович­ной главы оформлен бусинообразными колонками и имеет и основании килевидные кокошники.

Теперь выйдем на древнюю соборную площадь, где находятся самые интересные постройки, относящиеся ко времени Андрея Боголюбского, когда он возвел здесь намок.

Внимание сразу привлекает небольшая открытая ча­совня, стоящая посреди площади. Она сооружена в конце XVII века из кирпича и представляет собою сферический шатер, покоящийся на четырех красивых грушевидных столбах, между которыми перекинуты двойные арки с ви­сячими гирьками. Благодаря удачному местоположению и миниатюрности форм, постройка вносит в ансамбль собор­ной площади элемент особой привлекательности.

Археологическими раскопками Н. Н. Воронина в 1934 — 1938 годах было установлено, что часовня стоит на месте, где при Андрее Боголюбском находился великолеп­ный белокаменный резной киворий в виде восьмиколон­ной ’аркады с круглой водосвятной каменной чашей посередине.

Сама площадь была замощена белым камнем. Помимо кивория на ней стояла еще белокаменная колонна (так называемый богородичный столп), окованная золоченой медью и увенчанная четырехликой капителью с изображе­нием богоматери.

С востока площадь замыкали самые величественные постройки — белокаменные княгкеский дворец и собор.

Собор Рождества богородицы являлся центром всего дворцового ансамбля. Он был построен в 1158 году и пред­ставлял собою одноглавый четырехстолпный храм. Особен­но изысканным было его убранство, которое поражало сов­ременников. Летописец XII века Кузьма Киянин оставил гакую запись: «Все приходившие дивились и не могли выразить своего восхищения ее великолепием… Внутри храм снизу доверху, по стенам и по колоннам, был окован золо­том,.. Вся церковь была построена с необычайным искус­ством и украшена всем, приличествующим храму: купол ее князь вызолотил, церковные своды и аркатурный пояс тоже были позолочены и расцвечены каменьями».

Полы в соборе были выложены из листов красной ме­ди, а на хорах — из разноцветных майоликовых плиток с изображением птиц и цветов. Интерьер украшали четыре величественных круглых колонны с аттическими базами и вызолоченными пышными лиственными капителями, а так­же великолепные фрески, выполненные первоклассными мастерами.

В убранстве фасадов широко была использована бело­каменная резьба. Резными были перспективные порталы, которые обрамляли входы в собор. Резной аркатурно-ко- лончатый пояс охватывал храм со всех сторон (частично сохранился на северной стене под переходом)-. Резные мас­ки в виде женских и львиных голов украшали стены (три львиные маски сохранились на западном фасаде).

Современники справедливо сравнивали боголюбов- скую церковь с храмом царя Соломона в Иерусалиме.

К сожалению, храм не сохранился в первоначальном виде. В 1722 году из-за значительных перестроек верх зда­ния обрушился. В 1751 —1772 годах собор был вновь от­строен на старом основании с сохранением в нижней части древних белокаменных стен, но уже в духе барокко, о чем напоминают многие фасадные элементы.

Мастера стремились сохранить старый тип храма. Это четырехстолпный, крестовокупольный собор, прямоуголь­ный в плане, завершенный восьмигранным световым бара­баном с луковичной главой на круглой изящной шейке, оформленной красивыми волютами.

Центральное (междустолпное) пространство внутри храма перекрыто куполом, боковые нефы — коробовыми сводами. Хоры на западной стороне расположены нееколь- ко выше обычного, вследствие чего интерьер кажется еще более просторным.

В целом архитектурное решение храма отмечено пре­дельной ясностью и простотой, что, несомненно, навеяно формами древнего белокаменного здания.

В древности собор являлся частью единого дворцового комплекса. С южной и северной стороны от него стояли угловые башни, соединенные с собором переходами. Юж­ная башня (не сохранилась) выводила на боевую площадку южной крепостной стены замка. Сохранившаяся северная башня с переходом на хоры собора соединяла храм с кня­жеским дворцом (сегодня на его месте расположен келей­ный корпус). Таким образом, посредством целой системы переходов из дворца можно было попасть в собор и на кре­постные стены.

Лестничная башня и переход (1158 год), примыкающие к собору с севера, являются ныне уникальным памятником гражданского зодчества XII века.

Переход представляет собою небольшое, прямоуголь­ное помещение, перекрытое сомкнутым сводом. Оно распо­ложено над проездной аркой, через которую с дворцовой площади попадали во внутренний двор. Из этого помеще­ния на хоры собора ведет арочный проем двери.

С улицы на переход можно попасть только через лест­ничную башню. Это двухъярусная постройка, квадратная в плане. Первый ярус ее представляет узкую винтовую ка­менную лестницу, расположенную вокруг массивного цент­рального столба — опоры. Лестница делает вокруг него два с, половиной оборота и выводит в помещение второго яруса, имеющего вспарушенные своды. Отсюда одна Дверь (юж­ная) ведет на переходы в собор, а другая (северная), ныне заложенная, вела в. древности на переходы, которые вели в жилые княжеские палаты.

Таким образом, лестничная башня связывала дворец с собором и служила своеобразными сенями. Это была довольно распространенная в Древней Руси традиция строи­тельства жилых зданий. В центре дома обычно располага­лись сени, а по сторонам — чистая холодная изба и теплая жилая клеть. Интересно, что и в каменном дворцовом строительстве мастера придерживались этого обычая.

Освещались лестничная башня и переходы узкими щелевидными окнами в виде бойниц с расширением откосов внутрь. На втором этаже башни, с восточной стороны, на­ходится необычное трехарочное окно с небольшими колон­ками, украшенными романскими базами и капителями.

Фасады лестничной башни и перехода декорированы аркатурно-колончатым поясом. Углы постройки оформлены лопатками с трехчетвертными колоннами, заканчивающи­мися резными лиственными капителями. В постройках дворца резьба создавалась еще под большим влиянием ро­манского искусства Западной Европы, откуда Андрей Бо- голюбский приглашал мастеров.

Завершается лестничная башня шатровой колокольней, надстроенной из кирпича в XVII веке. Вход в башню нахо­дится с востока, со стороны внутреннего двора. В древности он был обрамлен резным порталом с полуциркульной ар­кой. Массивная дубовая дверь, открывавшаяся внутрь баш­ни, вращалась на специальных опорах, вставленных в вы­долбленные в полу и в притолоке лунки.

В интерьере сохраняются интересные росписи, выпол­ненные в 1764 году монастырскими живописцами по моти­вам древнерусской «Повести об убийстве Андрея Боголюб­ского».

Церковь Покрова на Нерли. В неразрывной связи с бе­локаменными постройками Боголюбова находится и цер­ковь Покрова на Нерли — жемчужина мирового зодчества.

Она расположена в полутора километрах от Боголюбо­ва, на берегу Нерли, близ впадения ее в Клязьму. Узкая петляющая тропинка ведет туда через живописную пойму, утопающую летом в буйном разнотравье. Весной к храму пути нет: все кругом до горизонта затопляется водой. Го­ворливые волны вплотную подкатываются к крохотному островку с одиноким храмом. Зимой .все окрестности тонут в белоснежном безмолвии. Кажется, что и сам храм раство­ряется в нем.

Церковь воздвигнута в 1165 году, «за одно лето», в честь победоносного завершения Андреем Боголюбским похода, в Волжскую Болгарию и в память погибшего там юного сына Изяслава.

По своему местоположению она служила своеобразны­ми речными воротами в столицу Владимиро-Суздальской Руси. Здесь находилась пристань, куда приплывали посоль­ские и купеческие корабли. В их честь в богато убранном храме устраивались торжественные службы. Блеск и богат­ство, которыми сопровождались приемы, должны были по­разить гостей и удивить еще большим великолепием, кото- роё ожидало их в Боголюбове и в самом Владимире. Так князь старался показать могущество и силу своего госу­дарства и упрочить свой авторитет среди других русских и иностранных правителей. Тем самым архитектура выпол­няла политические задачи и была отражением княжеской идеологии.

За свою многовековую историю храм многое претерпел. До 1764 года здесь находился небольшой монастырь, после чего церковь была приписана к Боголюбскому монастырю, li 1794 году невежественные церковные власти предназна­чили храм к сломке. Только случай (подрядчик запросил слишком большую сумму за разборку) спас памятник ми­рового значения от неминуемой гибели.

Церковь представляет собою характерный для владими- ро-суздальского зодчества одноглавый княжеский собор крестово-купольного типа с небольшой трехчастной аспи- дой с востока.

В плане храм представляет собою почти квадрат. Фа­сады по вертикали членятся сложнопрофилированными пи­лястрами с декоративными колонками на три прясла, за­вершающиеся закомарами. Пилястры своими многочислен­ными обломами глубоко врезаются в толщу стен, почти уничтожая их статичную гладь. Появляющееся при этом активное взаимодействие света и тени как бы дематериали­зует камень, делает его более легким и невесомым. Мощное и стремительное движение пучков вертикалей устремляет собор ввысь. Энергичный взлет форм делает пропорции храма еще более изысканными и утонченными.

Восточные прясла южного и северного фасадов значи­тельно сужены по сравнению с остальными. Но вместе с выступающими рядом апсидами они уравновешивают фа­садную композицию, придавая ей свободу и непринужден­ность. Этот тонкий прием .зодчих еще более оживил стены, внес в гармонию форм неповторимое своеобразие и обая­ние.

Архитектурный фриз делит фасады по горизонтали на две почти равные части. Над четвериком легко возносится стройный световой барабан, обрамленный ажурной арка­дой. Завершалась ярусная композиция небольшой шлемо­видной главой, которая придавала храму особую стат­ность (существующая ныне луковичная глава появилась в 1803 году).

В результате археологического обследования храма, проведенного в 1954—1955 годах Н. Н. Ворониным, было обнаружено, что с трех сторон церковь окружала галерея, а у юго-западного угла находилась башня, откуда можно было через дверной проем в южной стене попасть на хоры собора. Следовательно, ярусность храма была еще более выразительной, а движение архитектурных форм вверх бо­лее устремленным.

Легкое резное убранство собора довольно Скромно, но вместе с тем выразительно и согласовано с архитектурой.

Закомары центральных прясел всех трех фасадов ..(кро­ме восточного) украшены рельефами с изображением биб­лейского царя-псалмопевца Давида, сидящего на троне в окружении львов и птиц, внимающих ему и олицетворяю­щих земные и небесные стихии. Правой рукой Давид бла­гословляет, а в левой держит псалтырь. Изображение. Да­вида здесь не случайно. Он был идеалом всесильного и ум­ного правителя и считался покровителем владимирского княжеского дома.

В боковых закомарах расположены резные грифоны с ланью в когтях. Но они не раздирают жертву, а словно при­слушиваются к голосу Давида. Скорее это символы защиты от зла.

Ниже, над окнами, установлены женские маски. Это символы женского божества, олицетворяющие собою культ богородицы, необычайно развитый во Владимирской земле. Таких масок на фасадах собора 21.

Еще ниже, возле окон центрального прясла, над пор­талами, представлены лежащие львы. Это бдительные стражи храма, не пропускающие в него злые и враждебные силы.

Под окнами проходит аркатурный пояс, колонки кото­рого имеют пышные лиственные капители, а консоли пред­ставлены в виде объемных резных женских и звериных масок.

В создании скульптурного убранства собора участвова­ли, видимо, уже местные владимирские мастера, а не ро­манские из Западной Европы, как в Боголюбове. Об этом свидетелъствуют стиль и манера исполнения рельефов, ис­ходящие, из навыков народной резьбы по дереву.

В храм ведут три изящных резных перспективных пор­тала. Войдем внутрь. Устремленные вверх членения ин­терьера и здесь подчеркивают стройность и легкость форм храма. Барабан и подкунольные арки с парусами покоят­ся на четырех крестчатых столбах, заканчивающихся рез­ными парными львами с добродушными мордами. Всего в соборе 20 пар таких львов. Они очень оживляют интерьер, придают ему особый уют и тепло.

Столбы делят собор на три небольших продольных и поперечных нефа, перекрытых коробовыми сводами. При довольно значительной высоте этих нефов в сочетании с малыми размерами по ширине, интерьер становится еще более подтянутым. Хоры, как и в Успенском соборе Влади­мира, несколько понижены, что значительно освобождает верхнее пространство храма, наполненное светом и воз­духом.

В отличие от Дмитриевского собора, отмеченного пе­чатью мужественной красоты, храм Покрова на Нерли необычайно женственен и поэтичен. Пленительная тонкость пропорций, изящество форм,, глубокая одухотворенность и лиричность образа захватывают и очаровывают путника.

Возвращаясь в Боголюбово, невольно еще и еще раз оглядываешься, останавливаешься и смотришь на чудо, со­творенное человеческими руками.

Источник: А.И. Скворцов, Л.П. Строгова, О.А. Шагова — Владимир. Путеводитель-справочник, 1984 г.

Фотографии от Владимира д’Ар